День был настолько свеж, насколько его может сделать растущая трава, стремительно летящие облака и неуверенное порхание мотыльков вокруг. Этот день творило молчание пчел, цветов, океана и земли. Но это молчание — это была не обычная тишина, нет, это была игра движения, дрожи, мигания, надувания, подъема и падения, при котором каждый придерживался своего часа и ритма. Как обычно, ласково светило Солнце, как оно светило и раньше, и будет светить всегда в будущем, океан все так же неустало воевал с берегом, а за всем сверху надменно наблюдали горы. В общем, все как обычно. Обычный новый, живой день на Земле. Только людей там уже не было. Совсем. Остались только трое — он, она и их семилетний сын. Просто, однажды утром проснувшись, они обнаружили, что все люди исчезли... Они просто так... пожелали. И Земля получила второй шанс, но уже без людей, без человечества. Но... Но если пожелаешь радости и покоя только для себя, тогда не только вокруг, но и в душе образуется пустыня... © ceh[hr] [b]Произведение входит в:[/b] — сборник «Механизмы радости» (1964) — сборник «И грянул гром: 100 рассказов» (1980) — антологию «Зарубежная литература» (1994)
Механизмы радости
Орудия радости
Тот, кто ждет
Тот, кто ждет
Тот, кто ждёт
Барабанщик из Шайлоу
Ребятки! Выращивайте гигантские грибы у себя в подвалах!
Сойди ко мне в подвал
Спустись в мой подвал
Почти конец света
Почти конец света
Почти конец света
Быть может, мы уже уходим…
Может быть, мы уже уходим
Вот ты и дома, моряк
Как моряк возвращается с моря
День смерти
Иллюстрированная женщина
Кое-кто живёт как Лазарь
Диковинное диво
Именно так умерла Рябушинская
Как умерла Рябушинская
Нищий с моста О'Коннела
Нищий с моста О’Коннела
Смерть и дева
Смерть и старая дева
Воронья стая
Стая воронов
Высшее из блаженств
Лучший из возможных миров
Дело жизни Хуана Диаса
Последняя работа Хуана Диаса
К чикагской впадине
Направление Чикаго-бис
Чикагская бездна
Чикагский провал
Гимнические спринтеры
Спринт до начала гимна